13 Апреля 2012 г.»Культура
«От кумиров нужно держаться на почтительном расстоянии»
Актриса Ирина Апексимова
Лариса КАНЕВСКАЯ
Летом в театре «Содружество актеров Таганки» планируется премьера спектакля «Скамейка» по пьесе советского драматурга Александра Гельмана, репетиции которого сейчас идут полным ходом. Ирина АПЕКСИМОВА, исполнительница одной из главных ролей в постановке, рассказала «Новым Известиям», почему она не ходит на кастинги, как относится к возрасту и вредным привычкам, а также почему не будет выступать ни за, ни против какого-либо политика.
– Ирина, в советское время народная любовь обрушивалась на актера после выхода на экраны добротного фильма, который смотрела вся страна. А сегодня популярность можно заработать, снимаясь в сериалах. Вы ведь тоже стали известны благодаря телевидению?
– Да, вы правы. Некоторые еще помнят мой первый сериал «Мелочи жизни», но в основном конечно, меня прославил «День рождения Буржуя». Мне еще повезло, потому что первые сериалы снимались на пленку, и был другой подход к производству. «День рождения Буржуя», например, довольно качественный продукт. Сегодня количество «мыла» невообразимое, и появился смешной термин – «звезда сериала». По-моему, это звание должно оскорблять артиста. Но, с другой стороны, сейчас такое время.
– Что вы скажете о современном телевизионном формате, например, о проектах режиссера Валерии Гай-Германики?
– Вы знаете, я не смотрела фильм «Школа», но видела интервью с Валерией. Она интересный человек, и мне понравилось, что она прекрасно понимает, что делает. Сейчас идет ее новый сериал «Краткий курс счастливой жизни», я пару серий видела… Это современное искусство, в том же направлении работает Театр.doc.
– Некий вербатим, документальный театр…
– Такой вербатим имеет право на жизнь, но это нельзя делать главным и единственным в искусстве. К сожалению, это направление все-таки становится основным.
– В двадцатые годы прошлого века это было очень модно.
– Да, уже давно все это отыграли и забыли, а сегодня вспомнили. Жаль только, что при этом вытесняется традиционное, хорошее искусство.
– Вы в своей театральной антрепризе придерживаетесь классики?
– Как раз в настоящий момент мы работаем над спектаклем «Скамейка» по пьесе советского драматурга Александра Гельмана. Мы – это я и Гоша Куценко, а ставит Никита Гришпун. Мы с Гошей – мхатовцы и оба хотим играть по-настоящему, по-честному, как играли во МХАТе. При этом понятно, что сегодня невозможно просто сесть на скамейку и проговорить полтора часа. Поэтому Никита Гришпун – остроумный и талантливый человек – ищет яркие театральные решения бытовых сцен.
– Вы – «птенец» студии Олега Табакова. Почему вас не видно в стенах «Табакерки»?
– Почему не видно? Недавно я была на 25-летии театра, и мне было крайне приятно, что меня не забыли, что я тоже имею какое-то отношение к этому прекрасному празднику жизни. В принципе, я оттуда и не уходила, но так сложилась моя жизнь: я там работала, будучи студенткой, потом работала во МХАТе.
– Вы всегда были слишком самостоятельной. Наверное, трудно вам быть членом труппы?
– В репертуарный театр мне уже сложно вернуться, но я бы с удовольствием поработала у Олега Павловича, если бы у него возникла во мне необходимость и он пригласил бы меня на какую-нибудь роль.
– Вас, кстати, с самого начала приглашали лучшие режиссеры – Олег Табаков, Олег Ефремов, Эймунтас Някрошюс, Роман Козак, Роман Виктюк. И вас, кажется, никогда не мучили кастингами…
– Это мое великое счастье: я никогда не ходила на кастинги ни для театра, ни для кино. Это чудовищная процедура. Я ходила на кинопробы, только будучи студенткой первого курса, когда была никем. После первого фильма «Башня», в котором я снялась в 1986 году, меня на пробы больше никто не звал – просто приглашали на конкретную роль. Сейчас иногда звонят и говорят, что продюсерам надо на меня посмотреть… Ну, кому надо, придите и посмотрите, ради бога. Я готова пробоваться на роли какой-нибудь бабки, дедки или Джульетты, в конце концов, но когда меня приглашают на пробы ролей, которые я сто раз переиграла, как-то неловко становится. Возможно, продюсеры таким образом самоутверждаются.
– Сейчас, как правило, рекламируют не фильм режиссера такого-то, а фильм от создателей того-то и того-то…
– Хорошая фишка, кстати, надо будет к премьере «Скамейки» написать в афише: «От создателей мюзикла «Веселые ребят».
– Кстати, а куда пропали замечательные «Веселые ребята»?
– Мюзикл продержался четыре года и прекратил свое существование. Не потому, что на него перестали ходить зрители, а потому, что исчезли декорации… Во время нашего отпуска декорации и костюмы лежали на складе, у которого прохудилась крыша, а было очень дождливое лето, и за два месяца они попросту сгнили. А заново это все восстанавливать у меня уже не было сил. К сожалению, ничего не было снято на пленку…
– Хватает ли у вас сил на что-то помимо театра и кино? Вы участвовали в акциях протеста, в предвыборных кампаниях?
– Абсолютно нет. Как бы я ни относилась к вновь избранному президенту, он – единственный достойный кандидат из всех, что есть на сегодняшний день. Все остальные кандидатуры лично меня не убедили. Но агитировать ни за, ни против я никогда не буду. Я просто сама делаю свой выбор.
– Раньше вы соглашались на участие в корпоративах, потому что приходилось кормить семью…
– Я и сегодня принимаю в них участие, даже с удовольствием!
– Интересно, как вы для себя определяете грань допустимого в искусстве, что вы можете себе позволить на сцене, а что – никогда?
– Вы знаете, я не люблю на сцене голые тела и мат, если это не делается гениально. Это априори должно быть оправданно. Например, в спектакле «Анархия» Михаил Ефремов разговаривает исключительно матом, а я этого мата просто не услышала, потому что он это делает органично. Но есть люди, которые педалируют этими словами, при этом видно, что произносить им это неудобно. По большому счету, в искусстве может быть все, если это талантливо. Вот на халтуру я не пойду никогда.
– Какие фильмы, спектакли вас впечатлили в последнее время?
– Фильм «Артист». Я была в восторге. Из спектаклей, пожалуй, «Шведская спичка» Никиты Гришпуна и в прошлом году на фестивале имени Чехова – спектакль «Донка» Даниэле Финци Паски.
– В одном из интервью вы обмолвились о своих мечтах: построить дом в Подмосковье и где-нибудь в Италии, встретить «блестящую» вторую половину и обрести наконец свой театр. Что-то из этого сбылось?
– Ничего. Сегодня, я полагаю, строить дома для меня не время. Когда-нибудь, на пенсии, конечно, хотелось бы сидеть на крылечке собственного дома, например, на берегу озера Камо. Театра у меня тоже до сих пор нет, а вот «блестящие» мужчины были, правда, оказались не половинками. Но это ведь хорошо, есть перспектива!
– У вас вид бесстрашного, на все способного человека. Не хотели бы, например, прыгнуть с парашютом? А еще вас многие побаиваются и, наверное, завидуют…
– Мне вполне достаточно адреналина в жизни и никогда не хотелось дополнительного экстрима. Возможно, мои роли такой образ мне создают. Это смешно, что кто-то побаивается меня и завидует, никто ж не знает, что у меня происходит на самом деле, с какими сложностями я сталкиваюсь каждый день. Но все равно я – всегда на плаву, я – сильная. Я хочу выходить на сцену, и чтобы при этом моей дочери не было стыдно из-за меня, и петь буду продолжать, несмотря на язвительность некоторых «доброжелателей»: «О, смотрите-ка, запела!»
– Ваше участие в проекте «Две звезды» было просто замечательным. А где вы сегодня поете?
– Спасибо. Я с детства обожаю петь, после школы год проработала в знаменитом Одесском театре музыкальной комедии. Сегодня мы с замечательной командой (Тимур Ведерников – музыкант и организатор, Сергей Шитов – кларнет, Юра Медяник – баян, скрипка, Марк Гайдар – контрабас, Александр Прокопович – рояль, Антон Дашкин – ударные) подготовили концертную программу «А мне Одесса – девочка». Началось все с одесских песен, а теперь мы поем и Шульженко, и Утесова, и Юрьеву.
– На вашем голосе и лице совсем не отражается ваш, скажем так, неправильный образ жизни, вино и сигареты. Но все-таки, когда начнете задумываться о здоровье?
– Кто сказал, что это – неправильный образ жизни? Это навязанная идеология. А чем мы с вами здесь дышим? А сколько я знаю людей, которые не курят, но у них проблемы с легкими…
– А как вы относитесь к возрасту?
– Когда мне исполнилось сорок, я ревела накануне, казалось, что жизнь закончилась. Теперь мне абсолютно все равно, главное, как я себя ощущаю внутри, а что там, в паспорте написано – какая разница? Самое обидное, что, несмотря на то, как я выгляжу, профессионально все уже знают, что мне не тридцать лет и соответственно… Я смотрю на Ирину Антонову, директора ГМИИ имени Пушкина, и понимаю: вот это – бриллиант, с каждым годом обретающий все большую ценность.
– В России надо жить долго, чтобы тебя наконец оценили.
– Все зависит от уровня личности, хотя… Вы правы.
– Кумиры детства остались для вас кумирами? Не изменилось ли ваше отношение к ним по мере приобретения собственного актерского опыта?
– Кумиром моим была Любовь Орлова, и к ней отношение абсолютно не изменилось. Правда, была еще пара кумиров, но… К кумирам нельзя приближаться, они должны оставаться на обложке, на почтительном расстоянии...
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
Правда можно быть удушенной .