https://echo.msk.ru/blog/pressa_echo/2135254-echo/«Попробуй крикнуть»: Татьяна Фельгенгауэр о жизни после нападения
Оригинал — wonderzine.com
Несколько месяцев назад случилась одна из самых жутких историй прошлого года: неизвестный мужчина прорвался в редакцию «Эха Москвы» и напал на журналистку Татьяну Фельгенгауэр — он нанёс ей два удара ножом в горло. На прошлой неделе нападавшему диагностировали шизофрению.
Сама Татьяна Фельгенгауэр, вернувшаяся к работе ещё до нового года, продолжает вести передачи на «Эхе», живёт обычной жизнью и не скрывает заметный шрам на шее. По нашей просьбе журналистка рассказала о нападении и привыкании к травме
тот день я, как обычно, провела утренний эфир вместе с соведущим Александром Плющевым, сходила на совещание и вернулась в комнату, которая у нас называется гостевой, чтобы что-то доделать. Я сидела, глядя в телефон, когда почувствовала, что кто-то крепкой рукой хватает меня за шею и поворачивает мою голову. А дальше уже был удар ножом — и я поняла, что мне пытаются перерезать горло. Прежде чем этого человека от меня оттащили, он успел сделать два разреза. Видимо, я как-то отбивалась: у меня остался довольно широкий порез на пальце правой руки, а напоследок он успел полоснуть меня по лицу.
Я выбежала из помещения, вместе со мной вниз на первый этаж спустилась одна из наших референтов, Ида Шарапова. Оттуда мы и другие наши коллеги начали звонить в скорую — она приехала через восемь-десять минут. Всё это время я её ждала, активно зажимая несчастную свою шею, из которой хлестала кровь. В тот момент для меня почему-то было очень важно не терять сознание. Видимо, все просмотренные медицинские сериалы вдруг разом всплыли в памяти, и я очень крепко зажимала раны, пока хватало сил. Потом уже попросила, чтобы мне помогли — слабеешь на самом деле очень быстро. Я всё время говорила: «Не давайте мне упасть в обморок, разговаривайте со мной!».
Приехали врачи скорой помощи, наложили мне профессиональную повязку, поставили катетер, подключили меня к чему-то — ну в общем, начали делать необходимые вещи. В этот момент я уже решила, что всё будет хорошо. Конечно, пока я ждала скорую, у меня в какое-то мгновение мелькнула мысль, что не дождусь и умру, но я её немедленно отогнала. Это было бы просто очень глупо — умереть на первом этаже у проходной. Возможно, хирурги института Склифосовского впервые видели человека, который жаждет как можно скорее добежать до операционного стола, ведёт себя очень дисциплинированно, быстро скидывает с себя всю одежду, похрипывая, объясняет, что случилось… В общем, сейчас я вспоминаю об этом скорее с улыбкой.
Больница
Сейчас я, конечно, храбрюсь и иронизирую, но на самом деле я перенесла очень тяжёлую операцию. Почти сутки, если я ничего не путаю, я была под наркозом и три дня провела в реанимации — это очень долго. Сначала я не дышала сама и не могла говорить, потому что мне поставили трубку для искусственного дыхания. Это очень больно и страшно, к тому же непонятно, вытащат ли эту трубку, сможешь ли ты дышать и говорить самостоятельно.
Но каждый раз, когда наступал новый этап развития физиологического сценария, мне везло. Повезло, что меня привезли в институт Склифосовского с его гениальными хирургами, которые буквально спасли меня, и дальше тоже везло. Когда вытащили трубку, выяснилось, дышать я могу сама — и это очень хорошо, потому что не пришлось делать трахеостомию и ещё раз разрезать горло
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
